Ола и Отто 2 - Страница 60

На площадке перед общежитием практиков собралась огромная толпа народу. Здороваясь со знакомыми, я нашла группку теоретиков и присоединилась к ним.

— О, Ола! — обрадовались мне. — А чего ты не с артефактниками?

— Да их нет почти никого, — отмахнулась я. — Примете назад к себе?

И вправду, гномов в толпе я не увидела. Знакомые лица из потока Мастеров Артефактов были сплошь человеческими, и с ними я отношений не поддерживала — как-никак, ближайшие конкуренты.

— Мы тут транспарант придумали, — сказал Птронька. — Поддержишь своей энергией?

— Конечно, хотя по мне, так лучше бы транспарант соорудить из подручных материалов, им драться удобнее.

— Будет драка? — оживился Ромек. — Это хорошо!

Этот теоретик поступил к нам после нескольких курсов Рорриторского университета, разочаровавшись в практической магии, но подраться он был рад всегда и везде.

— Драка — хорошо только тогда, когда дерутся за девушку, — поучительно сказала Томна.

Она выглядела как обычно — одета в последние новинки, аккуратный макияж, туфельки на высоком каблучке. Я отодвинулась от одногруппницы подальше, чтобы не было такого яркого контраста в ее пользу.

— Драка без повода — вот это хорошо, — набычился Ромек. — Такая драка дает возможность развернуться как следует, особенно, если драка со многими одновременно.

Томна поджала губы. Ромен не обращал внимание на ее обаяние и это страшно ее раздражало.

— Привет! — Трохим в своей обычной панибратской манере стукнул меня по плечу. — Хочешь транспарантик?

Я обернулась. Трохим бережно прижимал к себе деревянные квадраты на длинных ручках.

— Бери на выбор. Вот есть «Долой!», «Протестуем!», «Доколе?», «Требуем дипломы», «Комендантов общежитий — на мыло!» и «Повысьте стипендию!».

— Мне, пожалуй, про стипендию, — сказала я, рассматривая транспаранты. Что-то они мне напоминали.

— У дворника в коморке лопаты для уборки снега украл, — шепнул мне Трохим, правильно истолковав мой взгляд.

Организаторы протестного шествия — студенты-практики и, к моему удивлению, староста теоретического потока Зеник — построили народ, убедительно попросили вести себя прилично и мы двинулись к главному корпусу Университета, скандируя хором:

— Не хотим учиться лишний год!

— Требуем выдать дипломы!

— Долой!

— Нет произволу!

Благодаря наличию в руках транспаранта, я попала в начало колонны — не в первые ряды, но видно все было прекрасно. Томна держалась рядом. Протестовать оказалось делом увлекательным — чувствовать себя частью единого организма, испытывать такие же эмоции, как и люди рядом, знать, что ты не один! Действие увлекало, я с энтузиазмом махала лопатой и кричала во все горло. Рядом бодро шагала Томна, раскрасневшаяся и веселая.

На высоком крыльце главного корпуса нас уже ждали. Ректор, сложивший руки на внушительном животике, являл собой воплощенное спокойствие. За ним толпились Преподаватели, изредка перешептываясь. Наше шествие остановилось в паре шагов от ступенек.

— Прежде чем вы начнете, — сказал Ректор, — я хочу напомнить, что организованные массовые беспорядки запрещены и могут привести к наказанию всех участников.

Толпа заволновалась. Про этот запрет никто не знал.

— А у нас вовсе не массовые беспорядки, — успокоил Зеник. — У нас протест!

— Хорошо, — сказал Ректор. — У вас есть письменное обращение? Есть? Давайте.

В рядах организаторов случилась заминка. Обращение было, но никому не хотелось идти к Ректору под холодными взглядами Преподавателей и отдавать написанное. А вдруг еще испепелит на месте? Или, еще хуже, в жабу превратит? То хоть помрешь смертью храбрых, а то квакай в зооуголке, пока для опытов не заберут. Наконец, более сильные практики выпихнули из толпы упирающегося, но слабосильного, Зеника. Он неуверенно вскарабкался по ступеням, отдал обращение и стремглав скатился вниз, споткнувшись на последней ступеньке и влетев кому-то в живот головой под смех всех остальных.

Ректор, не разворачивая бумагу, передал обращение секретарю и сказал:

— Что ж, ученый совет рассмотрит ваши предложения. Ответ сможете прочитать на доске приказов по Университету. Приятно было пообщаться, — Ректор развернулся и направился внутрь здания.

— И все? — вырвалось у кого-то из толпы.

— А что вы еще хотели? — обернулся Ректор. — Как вариант, могу предложить вам пойти задуматься о своем поведении. Или подмести студгородок, дворницкий инвентарь, я смотрю, вы уже нашли.

Преподаватели скрылись в глубине здания. Народ недовольно заворчал и начал было расходиться, но выскочивший с криком на ступеньки студент-практик остановил процесс развала колонны протестующих.

— Ребята! — закричал он. — Это же свинство какое-то творится! Вы понимаете?

— Да! — закричали все.

— Нас разводят, как детей!

— Да!!

Не понятно каким чудом мы вновь построились и дружно скандируя «Долой!», «Протестуем!», направились в сторону общежитий. Там, между жилыми корпусами практиков и медиумов была в незапамятные времена сколочена сцена — на ней планировалось проводить концерты, повышающие общий культурный уровень обучающихся. Когда стало ясно, что студенты желают повышать культурный уровень исключительно если обещают на концерте «обнаженку» и «халявное спиртное», от идеи отказались, но сцену так и не разобрали. Изредка ее использовали как огромный стол для грандиозных попоек, периодически студенческие самодеятельные группы пытались представить на народный суд свое творчество. Суд обычно заканчивался свистом жалеющих свои уши и опять же пьянкой в качестве моральной компенсации.